С начала XXI века в мире наблюдается возобновление интереса к строительству гидроэлектростанций. Эта современная волна развития гидроэнергетики отличается от предыдущих периодов несколькими ключевыми особенностями. Во-первых, выросла доля малых, бесплотинных и других альтернативных форм ГЭС. Во-вторых, все чаще строительство оправдывается необходимостью декарбонизации и борьбы с изменением климата. В-третьих, изменилась структура финансирования – на смену многосторонним банкам пришли двусторонние кредиты и государственно-частные партнерства. Наконец, уже существуют международные стандарты, призванные минимизировать негативные последствия строительства для экологии и общества.
Несмотря на эти изменения, развитие гидроэнергетики по-прежнему вызывает острое социальное сопротивление. Систематический анализ 116 научных статей и 180 профилей из базы данных Environmental Justice Atlas, охватывающих 265 уникальных проектов с 2000 по 2022 год, показывает, что конфликты вокруг ГЭС не утихают. Опубликованное в научном журнале World Development исследование выявило, что большинство спорных проектов, несмотря на протесты, были либо уже построены, либо находятся в стадии строительства. Лишь в 41 случае из 265 проекты были отклонены.
Наибольшая концентрация конфликтных гидроэнергетических проектов наблюдается в Азии и Южной Америке. При этом оспариваются не только крупные плотины, но и малые ГЭС, а также бесплотинные проекты, которые часто позиционируются как более экологически безопасные. Аргумент об изменении климата используется двояко. С одной стороны, правительства и инвесторы оправдывают строительство ГЭС необходимостью получения «чистой» энергии. С другой стороны, сами активисты указывают, что изменение климата – засухи и наводнения – создает риски для стабильной работы станций. Кроме того, водохранилища сами становятся источником выбросов парниковых газов, в частности метана, что ставит под сомнение их «зеленый» статус.
Финансовая структура современных проектов стала более сложной и менее прозрачной. Основными инвесторами выступают национальные правительства и частные компании. Заметно возросла роль двустороннего финансирования, в котором значительную долю занимают китайские государственные корпорации. Такой сдвиг от многосторонних институтов, таких как Всемирный банк, к более закрытым финансовым схемам усложняет для общественных движений возможность влиять на инвесторов. Часто активистам бывает сложно даже выяснить, кто именно финансирует тот или иной проект.
Международные стандарты, разработанные в начале 2000-х годов, такие как рекомендации Всемирной комиссии по плотинам, на практике оказывают ограниченное влияние. Они редко используются в качестве действенного инструмента для привлечения застройщиков к ответственности. Основными причинами протестов по-прежнему остаются традиционные проблемы: вынужденное переселение людей, потеря средств к существованию, экологический ущерб и нарушение прав коренных народов.
Исследование показывает явный разрыв между локальной борьбой и глобальными процессами. Местные сообщества и активисты в основном сосредоточены на непосредственных последствиях строительства, редко апеллируя к глобальным климатическим дискурсам или международным финансовым механизмам. В то же время именно эти глобальные факторы во многом определяют новую эру гидроэнергетики. Таким образом, хотя контекст и риторика вокруг строительства ГЭС изменились, суть конфликтов на местах остается прежней, отражая глубокие противоречия между целями экономического развития и правами местных сообществ.